История Каина и Авеля лучше всего в Библии описывает анатомию, динамику и силу презрения. Рассказ о двух братьях стоит в контексте ранней истории человечества и учит, что каждый может быть и Каином, и Авелем. Зависть Каина и совершённое им убийство показывают, не то, как другие ведут себя с нами, а то, как все мы можем вести себя по отношению к другим. Величие этой истории заключается в сочетании осуждения преступника и одновременной защите его от ярости жертвы: Бог осуждает Каина, но также милостиво защищает его.
Итак, формально Каин и Авель равны друг другу — оба братья, чьи занятия дополняют друг друга и оба приносят достойные жертвы Богу. Это равенство подчеркивается и сменой имен в повествовании. Но за формальным равенством, скрывается неравенство определившее дальнейшую историю. Мать с гордостью приветствовала рождение первенца радостным восклицанием: «Приобрела я человека от Господа» (Быт 4:1), запечатлев свой восторг в имени первенца: Каин, почетное имя, означающее «произвести на свет». Рождение второго сына было воспринято как нечто само собой разумеющееся, а имя, которое он получил, лишь подчеркивало его незначительность: Авель, «пар», «мимолетность», «никчемность». Вероятно, что Каин был богатым землевладельцем, в то время как Авель был бедным пастухом. Жертва каждого из них была одинаково угодна Богу, но «великий» Каин принес простые плоды земли (Быт 4:3), тогда как бедный Авель принес лучшие части («тук») лучших животных («первородных стада своего») (Быт 4:4). Бог заметил разницу и принял жертву Авеля, а не Каина (Быт 4:4-5). Это всё обнаружило глубокое неравенство между братьями. Реакция Каина на такую расстановку ценностей и составляет суть данного рассказа.
Возникновение зависти привело к серии событий, которые изменили жизнь Каина. Бог, чье слово неоспоримо, благоволил Авелю, а не Каину, и это вызвало гнев у последнего. Он был разочарован в Боге не из-за несправедливости, а скорее из-за того, что его собственное величие было затенено справедливостью. Будучи не в силах изменить позицию Бога и не желая меняться самому, он исключил Бога и Авеля из своей жизни. Гнев стал первым звеном в цепи исключений. Вместо того чтобы вознестись к Богу, «поникло лице его», и он порвал с Творцом (Быт 4:5); отказавшись прислушаться к Богу, он пренебрег его предостережением (Быт 4:6-7); предложив брату выйти в поле, он лишил общество возможности осудить его поступок; наконец, он завершил свое презрение, «восстав на Авеля, брата своего» и убив его (Быт 4:8).
Убийство имело свою логику в мире Каина: он считал, что если его собственная оценка верна, то Авель не может продолжать существовать. Каин формировал свою самооценку относительно своего брата; он ощущал себя великим в сравнении с ничтожеством Авелем. И когда Бог назвал Авеля лучшим, Каину пришлось бы или изменить свое самосознание, или устранить Авеля. Акт исключения имел свои причины, которые казались убедительными только Каину. Бога они бы не убедили, вот почему Каин молчит, когда Бог спросил Каина, почему он огорчен. Его ответ Богу, который он мог бы дать, никак бы не оправдал его намерений.
Каин, не послушав Бога и поддавшись гневу, стал жертвой греха. Логика греха была измышлена с целью убедить человека делать зло, и она оказалась сильнее призыва к добру. Грех таится в засаде, ищет возможность атаки, и просто знание о нем недостаточно — нужно господствовать над ним. Согрешить — значит не просто сделать неправильный выбор, но и подчиниться власти зла. Каин убил, потому что стал добычей того, над чем он отказался господствовать.
Желание совершить грех находит причины для его совершения и избегания вины. Идеология греха отрицает само преступление и ответственность за него, используя иронию и самообман. На вопрос Бога: «Где Авель, брат твой?» Каин отвечает ложью: «Не знаю» (Быт 4:9). Помимо всего прочего, замечание о том, что он не сторож брату своему, звучит, как тонкая насмешка в попытке отвести от себя обвинение: «Неужели пастуху нужен пастырь?». В результате убийства Каин лишил себя всех возможных отношений — с землей под его ногами, с окружающими его людьми и с Богом на небесах. Его отвергла земля (Быт 4:12), теперь кто-то может убить его (Быт 4:14); он отказался возвести взор к Богу (Быт 4:6) и теперь скрывается от Его лица (Быт 4:14). Однако Бог не оставил его в бесконечном круге исключения, а оставил его под своей защитой.
В истории отражается противоречие между равенством и разницей, которое присутствует не только в отношениях между двумя братьями, но и всеми людьми. Оказавшись вне Эдемского сада личность стала стремится самоутвердиться за счет других, что привело ко злу и исключению. В ранней истории человечества мы оставили Каина под защитой Бога, а в Страстную пятницу мы найдем его искупленным в объятиях Распятого. Исцелят ли они его от зависти, ненависти и желания убить? Объятия Распятого исцелят его, но только тогда, когда он научится любить того, кто его обнимает. Каин, прообраз, погубивший брата своего, может быть исцелен Христом, образом, положившим за нас душу Свою, только если мы решимся следовать по его стопам (см. 1 Ин 3:11-17).
Автор изображения: Вано Богомаз